В 1946 году закрыли размещавшийся в школе № 1 госпиталь и объявили о первом послевоенном наборе учеников со всех школ города. Автора этих строк и еще почти половину класса перевели сюда из 5-й (ныне – межшкольный комбинат), «мужской» (в 1943-м в стране ввели раздельное обучение).
Степан Павлович Зинкевич первым возглавил школу после войны. Это был обаятельный, удивительно добрый и справедливый человек из плеяды старых интеллигентов, преподавал ботанику, обращался к ученикам не иначе, как «голубчик ты мой». Работал, несмотря на преклонный возраст, иногда засыпал на уроке, но ученики не шумели, сидели тихо.
В 1949 году С.Зинкевича сменил Николай Анатольевич Кислов, высокий, статный, красивый, всегда с иголочки одетый. У него не было правой руки по локоть (учась на рабфаке, трудился на электростанции и получил удар током, в результате – гангрена и ампутация). Не секрет, что во все времена школьники придумывали прозвища учителям. Но Н.Кислова так уважали, что для большинства он остался «Директором».
Классным руководителем нашего 5«Б» был Александр Алексеевич Благовещенский. Фронтовик, офицер-артиллерист, в военной гимнастерке, его слово для учеников – закон, слушались беспрекословно.
А с каким восторгом мы смотрели на учительницу истории, участницу войны Артюшину! По праздникам, когда ее гимнастерку украшали медали, нас переполняло чувство гордости и восхищения этой великой женщиной. Еще один фронтовик, Борисов, преподавал физкультуру (отличный пловец, любил прыгать с 10-метровой вышки на Клязьме), на уроках частенько рассказывал о Великой Отечественной.
Дисциплина была значительно строже нынешней. Прогул расценивался как чрезвычайное происшествие не только для класса, но и для всей школы. Курить в открытую не осмеливались, да и тех, кто пристрастился к вредной привычке, можно было пересчитать по пальцам. О спиртном даже не помышляли.
Рядом, через парк находилась женская школа № 2. Проводили открытые танцевальные вечера. Под неусыпным контролем учителей, сидевших по периметру зала, под радиолу танцевали вальс, краковяк, падеспань. Танго и фокстрот считались «вредными», буржуазными, потому были запрещены.
В первые послевоенные годы жили тяжело: часами стояли в очередях за хлебом, покупали по карточкам. Не дай бог, если у кого-то их украдут, пропажа воспринималась, как страшная трагедия. Каждая обновка, будь то брюки, пальто или «ковбойка», была бесценным подарком, событием, ведь многие даже не ходили на школьные вечера, стесняясь старых пиджачков и стоптанных ботинок.
В начале 50-х открылась танцплощадка в парке КЭЗа. Туда в основном ходили взрослые, у нас же не было денег на билет. Хитрили: старались незаметно перемахнуть через ограду и затеряться среди танцующих. Когда на открытой эстраде давали концерт, вход в парк тоже был платным. Чтобы безбилетники не лазили через забор, металлические прутья мазали дегтем или фекалиями. Но мальчишки и здесь наловчились попадать в парк, не перепачкавшись.
В то время в основном увлекались спортом (ни магнитофонов, ни телевизоров, ни мопедов не было). Зимой всем классом ходили на каток на «Металлисте», летом играли в футбол.
В 1952 году мы распрощались со школой. У нашего класса сложилась традиция собираться раз в пять лет, и любая встреча всегда наполнена воспоминаниями об учителях и уроках. Каждый из школьных товарищей сумел найти достойное место в жизни. Выпускники успешно окончили вузы и военные училища, работали (некоторые – продолжают) на оборонных предприятиях, преподавали. Ныне здравствуют и живут в Коврове автор этих строк, Владимир Миненков, Евгений Антонов, Игорь Волков, Владимир Гладилов, Александр Солякин, Юрий Смирнов. В июне 2002-го, в день 50-летия окончания школы, мы посетили родные стены. Прошли по коридорам, заглянули в «свой» класс и учительскую… Время летит без оглядки, и гимназия уже встречает вековой юбилей!
ветеран труда, выпускник первого послевоенного набора
Фото из семейного архива.